Это был обычный класс обычной школы в обычном российском городе. Спустя семь лет после получения аттестата более половины одноклассников разъехались. Часть оказалась за пределами малой родины, а некоторые покинули и родину большую.
Недавно они сами посчитали, и выяснилось, что из 32 учеников "В" класса ульяновской школы № 2 родной город покинули больше половины - 17 человек.
О том, что заставляет уезжать из дома и надо ли останавливать пресловутую "утечку мозгов" из российских регионов, bbcrussian.com рассказали сами уехавшие.

Юлия Архангельская, переводчик:
"Обратно уже не вернусь"

Я с детства мечтала жить в Москве и всегда знала, что уеду, как только смогу. Вероятно, я отношусь к тем людям, для которых действительно важны "огни большого города". Меня раздражает медленный темп жизни окружающих, неспешный шаг людей на улице, неторопливость в принятии решений и их претворении в жизнь - в общем, то, чего в Ульяновске, как в любом провинциальном городе, в избытке.

Сейчас, когда я общаюсь со своими друзьями, живущими в Ульяновске, я уже не могу понять, что их там держит. Отсутствие приличной работы, каких-то перспектив, отсутствие банальной надежды на независимость и одни и те же улицы, одни и те же места и лица каждый день - может быть, конечно, во всем этом есть какое-то пресловутое желание "держаться корней", но я думаю, что это просто боязнь перемен.

Я живу в Москве уже два года, снимаю квартиру, которая находится не так уж далеко от центра, в замечательном районе, на Шаболовке. Я понимаю, что могла бы, наверное, найти жилье дешевле, где-то дальше - зато каждый раз, когда я иду утром на работу, я смотрю по сторонам и чувствую себя счастливой, потому что я действительно живу в Москве, там, где всегда хотела.

Я - переводчик в крупной французской компании, перевожу с английского, французского. Мои коллеги в большинстве своем иностранцы, и в офисе у нас всегда стоит галдеж сразу на трех языках. Вспоминаю, каким редким гостем был живой француз или британец на улицах Ульяновска, как не хватало там этого самого "живого общения"!

В Ульяновске бывать получается довольно редко - где-то раз в полгода, чаще не пускает работа, да и общее отсутствие времени. Конечно, каждая такая поездка в радость, всегда приятно повидаться с семьей, со старыми друзьями. Но, пробыв в Ульяновске неделю, я начинаю скучать по моему здешнему дому, друзьям, работе, по суете улиц, по моим любимым кафе и магазинам. У меня когда-то были здесь проблемы с жильем, работой, деньгами - но даже тогда я не хотела вернуться назад. Я думаю, вернуться - значит признать, что ты не смог, не осилил. Расписаться в собственной слабости.

Мой день - ну, вероятно, это обычный день офисного планктона: подъем в восемь и бодрым шагом на работу, где меня встречает гора писем, рекламы, чертежей, которые мне предстоит перевести, и толпа людей, с которыми мне надо пообщаться. Впрочем, все это приятная суета. Приятно чувствовать себя нужной. После работы - общение с друзьями, с любимым человеком, посиделки в кафе, конечно, шоппинг. Забавно говорить об этом, но даже такие мелочи были проблемой в Ульяновске - когда к твоим услугам три магазина, которые предлагают совершенно одинаковый набор одежды, попробуй-ка, подбери вещи на свой вкус.

Почему люди уезжают? Я думаю, потому что могут это сделать. Иногда, интереса ради, я просматриваю вакансии, которые предлагают ульяновские сайты. Сказать, что работы там нет - не сказать ничего. "Найдено ноль вакансий".

"Москвацентричность" сегодняшней России достигла такого размаха, что желание остаться в родном провинциальном городе воспринимается уже как что-то неестественное, как своеобразное "хождение в народ" XXI века. Подавляющее большинство моих знакомых решали для себя не вопрос "уехать или остаться", а вопрос "Москва или Питер".

Большинство моих друзей давно уехали из Ульяновска. Основная трудность у "понаехавших" одна - проблемы с жильем. Каждый месяц, когда я отдаю деньги своей квартирной хозяйке, я не могу подавить вздох... Впрочем, я оптимистично смотрю в будущее и верю, что рано или поздно я смогу купить свою квартиру, несмотря на заоблачные цены и пугающие проценты по кредитам. Я твердо знаю, что обратно уже не вернусь.

Елена Казанцева, менеджер по работе со СМИ:
"Не в квартирах счастье"

Как говорилось в замечательном фильме "Джентльмены удачи", "все побежали, и я побежал". Моя семья начала постепенно перебираться из Ульяновска в столицу. Сначала поехал старший брат, потом я, а потом и наша мама. Что касается меня, мне не очень нравилась перспектива сидеть у мамы на шее. Хотелось одновременно и работать, и учиться, но почему-то в Ульяновске никакой достойной работы для меня не нашлось.

Сейчас я документально уже москвичка. Живем мы все отдельно - мама, брат и я. Фотоагентство, где я тружусь, занимается предоставлением авторских прав на публикацию фотоматериалов в глянцевых и не очень изданиях.

Первые года два меня просто душило желание бросить всё и уехать. Ностальгия выражалась в мыслях наподобие "эх, пройтись бы сейчас по улице Ленина или Карла Либкнехта", или - "а как сейчас, наверное, на берегу Волги красиво". Ну, и, естественно, скучала по друзьям, которые остались там.

Удивительно, но время действительно лечит! "Пройтись по Абрикосовой, свернуть на Виноградную" уже не хочется так сильно, а вот по друзьям скучаю, чего скрывать!

Дни я провожу на работе, а вот вечера у меня разнообразные! Это и походы по театрам и концертам с мамой, и постижение кулинарных навыков дома, и променады по красивым и полюбившимся местам Москвы. Уверена, не я одна скажу о том, что возможностей реализовать себя в провинции гораздо меньше, чем в столице.

За пять лет жизни в Москве я обросла и друзьями, и знакомыми, поэтому жаловаться на нехватку человеческой поддержки здесь просто неуместно. Единственный серьезный вопрос, который смущает меня, это, конечно, цены на недвижимость. Очень часто смеемся, представляя - "а вот вырезать бы нашу ульяновскую квартиру и сюда вставить". Но - нам ли быть в печали? Кто ищет, тот всегда найдет. А главное - не в квартирах счастье!

Виктория Чумакова, научный сотрудник:
"То, что мозги утекают - не так уж и плохо"

Мне повезло со школой - моя малая родина подарила мне прекрасных учителей, безумно увлеченных своим делом и болеющих за будущее своих учеников. У меня не оставалось выбора - для получения фундаментального научного образования преимущество Московского государственного университета очевидно. Вот так началась моя новая жизнь в российской столице.

Конечно, без трудностей не обошлось, но все-таки жизнь вне родительского гнезда способствует взрослению и самостоятельности в принятии решений. Жизнь в Москве также подарила мне любимое дело, которое, я надеюсь, станет делом моей жизни. Это занятие спортивными танцами.

В течение последней пары лет в университете я все больше убеждалась в том, что, не важно, занимайся я наукой или танцами, скорее всего, придется искать возможность работы за границей. С точки зрения карьеры в науке, отсутствие зарубежного опыта и адекватного владения английским языком почти полностью лишает возможности роста и получения достаточной для нормальной жизни зарплаты. По поводу спортивной карьеры... К сожалению, на данный момент спортивные танцы - один из самых дорогих видов спорта, поэтому я искала возможности зарабатывать тренерской работой, при этом активно тренируясь сама.

Мне выпала удача на пятом курсе поработать в лаборатории в Стокгольме, что во многом облегчило поиск работы за границей. Выбор в пользу Германии был сделан по многим причинам. Одна из важнейших состояла в том, что мой жених получил работу в том же институте, что и я. В данный момент мы работаем в Институте биохимии имени Макса Планка в городе Мюнхене, в лаборатории клеточной биохимии. Параллельно с работой я продолжаю заниматься спортивными танцами, преподаю в спортивном клубе и получаю заочное танцевальное образование.

Возвращение в Ульяновск я не планирую во многом из-за общей напряженной ситуации в стране и отсутствия возможности найти подходящую работу.

Я не рассматриваю "утечку мозгов" из российских регионов как полностью негативное явление. Такие специалисты, поработав в крупных городах и крупных компаниях, при возвращении в родной город могли бы сильно повысить темпы развития регионов. Но проблема - в крайней
"центростремительности" в нашей стране, у людей просто нет возможности возвращаться назад, поскольку в регионах на фоне высокого уровня коррупции и низких зарплат отсутствуют возможности для реализации молодого специалиста. Решение данной проблемы есть, но потребует крайне долгосрочных, планомерных и дорогостоящих мер от государства по рецентрализации образования, бизнеса, социальных услуг.

Егор Винокуров, сотрудник медицинской фирмы:
"Мои амбиции полностью удовлетворены"

Из родного Ульяновска я уехал, как, наверное, многие, из-за необходимости получить образование. Очень хотелось закончить солидный вуз в Москве. В итоге я закончил Медицинскую академию имени Сеченова. До сих пор живу в общежитии, потому как в настоящее время учусь в интернатуре. Параллельно с учебой работаю в фирме, которая является дилером медицинского оборудования в сфере лабораторно-клинической диагностики в России. Работа заключается в переводе инструкций по эксплуатации с английского языка, перевод документации, составления баз данных реагентов.

Думаю, что здесь я вполне счастлив, поскольку мои профессиональные амбиции практически полностью удовлетворены. Дело в том, что в Ульяновске нет вообще фирм, занимающихся медицинским оборудованием.

Хотя надо признать, что переезд в другой город - крайне трудное и ответственное решение. Для этого, чего душой кривить, нужна определенная доля мужества. Признаюсь, что сегодня мне не хватает контактов с половиной родственников. Что касается дальнейших перспектив, то планирую продолжать работать в фирме. Возможно, скоро сумею получить повышение. Ведь до окончания интернатуры осталось всего два месяца.

На своей малой родине бываю довольно редко - максимум два раза в год. Поначалу была какая-то грусть, очень тянуло в город, где прошли мои школьные годы. Но затем - как отрезало. Теперь нет никакого желания возвращаться обратно в Ульяновск. К тому же, и родители тоже уехали оттуда.

Мой день проходит в основном так: метро - офис - метро. Наверное, это стандартная модель жизни жителя российской столицы.

Что касается проблемы "утечки мозгов" из регионов, то в настоящее время она происходит, как мне представляется, прежде всего, по причине финансового кризиса. Ведь в малых городах тоже прокатилась жесткая волна массовых сокращений. Даже во времена без финансовых неурядиц в регионах устроиться на достойную работу, удовлетворяющую максимальному числу требованиям, было практически невозможно.

http://ulpressa.ru/2009/05/12/article82096.html

РодноПолисы : Полчаса до грядки и в кредит «девятку»

Столица уже не манит

http://vmeste.er.ru/comment/comment_376.html

Москва за год изменилась: приехавших на заработки стало меньше, а бродяг больше

Будет ли вторая волна кризиса, можно пока только гадать. Но то, что первая волна оставила после себя обильную пену, — это точно. Так, в Москве вновь разрастаются летние лежбища бомжей. Полностью они никогда не исчезали, но и такими большими в последние годы не были. Корреспондент "МК” побывал на одном из них — у Курского вокзала.

"Курок” давно держит пальму первенства по количеству бомжей и бродяг среди столичных вокзалов. Строительство торгового центра, реконструкция самого вокзала, которую с большой помпой отмечали в прошлом году, вроде бы очистили привокзальные территории. Но ненадолго. Теперь у вестибюля метро на воздуховодах вновь лежат картонки — универсальные матрацы бездомных. Сами они торчат здесь и днем — разливают по пластиковым стаканам какое-то пойло, благо купить сомнительную спиртсодержащую жидкость можно тут же, у бойких бабушек, наезжающих в Москву электричками. Сами бомжи говорят, что их за последний год стало больше чуть ли не вдвое. В этом и убедился "МК”, когда ночью бродяги со всего города стянулись к Курскому на ночлег.  

Около часа ночи на вентиляционных отдушинах станции "Чкаловская” свободных мест почти нет. Нищие, бездомные, освободившиеся из мест лишения свободы — их, по беглым прикидкам, здесь и в ближайших окрестностях не меньше сотни. На подкрепленную бутылкой водки просьбу корреспондентов "МК” о небольшой фотосессии последовал ответ: "Мало!” Люди здесь собираются бывалые, на ерунде таких не проведешь. Пришлось еще приплачивать, и с нами согласилась побеседовать Татьяна — молоденькая девушка, которая, по ее словам, "на днях” приехала в Москву после "отсидки в Чувашии”. Попалась на краже сотового, дали два с половиной года. О собственном жилье, о видах на будущее Татьяна распространяться не пожелала. Зато охотно поведала о проблемах, с которыми уже познакомилась в столице.  

Милиция их практически не трогает — толку мало, везти грязных бродяг некуда да и неохота.  

— Боятся, что вшами их заразим, — констатирует Татьяна.  

Местным бомжам больше достается от кавказцев. Они приходят по ночам и бьют тех, кто спит здесь. По версии бродяг, кавказцы здесь контролируют стоянку и ларьки. Ну а бомжи им клиентов отпугивают. А может, просто по "беспределу” выступают.  

Таня в отличие от своих товарищей выглядит вполне прилично. А вот остальная нищенская братия находится уже вне социальной кондиции. Укрытые вонючим тряпьем, лежат они на своих картонках. Говорят, что в последнее время здесь стало слишком уж тесно. И народу стало больше, и подаяния мизерные: настрелять на бутылку и закуску стало за последний год сложнее. Но в ночлежку большинство бродяг подаваться не собирается. Дисциплина, которой там придется придерживаться, многих не устраивает. Несмотря ни на что, здесь, считают бомжи, перспектив больше.  

Точного количества бродяг в Москве никто не знает. В милиции считают, что их стало больше. При этом свободные места в ночлежках есть. Но с ними не все так просто. Мы позвонили в дом ночного пребывания в Люблине. Здесь готовы приютить бывших москвичей. Но при этом администратор вежливо сообщает, что для этого необходимы паспорт и выписка из домовой книги (???) в двух экземплярах.  

Так что такие блага обитателям с Курского просто недоступны. Тем более что и москвичей среди них мало.  

В отличие от бродяг количество других приезжих — российских гастарбайтеров — резко уменьшается. На импровизированной "бирже труда” на Ярославском шоссе в тучные годы искали работодателей сотни рабочих. Сейчас лишь пара-тройка компаний человек по 10 ждут у моря погоды. Ребята из Пензы, например, ждут ее уже три недели. Настроены они не очень дружелюбно. Спрашиваю о перспективах на осень-зиму. Отвечают раздраженно.  

— Ждем, когда дома картошка поспеет, будем ее есть.  

Дома у каждого семья. А семью одной картошкой не прокормишь. Вот и приехали за удачей. Только вот удача на дачах покамест не светит. Редко-редко приедет машина с заказчиком. К ней сразу бросается вся толпа. Кому повезет, тот на несколько дней работой обеспечен.  

…Ваня живет в Александрове, хотя сам из Иванова. Каждый день приезжает сюда в поисках счастья.
— Полтора часа в одну сторону. А что делать? Дома вообще ловли нет…

 
Оставляем безрадостную Ярославку и перебираемся на "биржу №2” у трех вокзалов. И здесь настроение паршивое. Василий обреченно сидит на корточках. По специальности он геолог. Родом аж из Хабаровска.  

— Приходится идти даже разнорабочим, хотя я плитку кладу. А сколько разнорабочим платят? Сто рублей в день — и все дела. Но выхода нет.  

Правда, знакомый Василия — квалифицированный отделочник — меньше чем за 800 рублей в сутки работать не подряжается. У него свой метод оценки условий работы. Приезжает на объект и первым делом лезет в мусорный контейнер, что рядом со стройкой. Если видит в отходах упаковки от супов быстрого приготовления, поворачивает оглобли. Значит, ловить здесь нечего. А вообще расценки с начала кризиса упали процентов на 40.